(no subject)

Оглядываясь на четверть века назад, почти невозможно себе представить, что была действительно надежда на изменение России и превращение ее в пригодное для жизни место. Энтузиазм разделялся аборигенами и нами, понаехавшими для того, чтобы помочь осуществиться сказочным метаморфозам. Сказочным и потому что несбыточным, и потому что пестуемым многими любителями сказочного нарратива. Эйфория была сильная, но недолгая. Уже к началу века стала понятной тщета радужных планов. Пришлось их заново поверить трезвыми, отставленными на время как раздражающе мешающими,  историческими аргументами, которые и указали на вскорости реализовавшиеся разочарования. Сегодня уместно об этом вспомнить как и о собственных глупеньких романтических мыслишках того времени. Аминь.