(no subject)

 Дибров в интервью Быкову говорит:

«Единственное реальное завоевание 1991 года — а я, как ты помнишь, в тех событиях довольно активно участвовал — это как раз право человека быть аполитичным.»

Вот это убеждение делает Россию тем, что она представляет собой нынче. Делает возможным власть путиных. Пока дибровы так думают, путины непобедимы. 

(no subject)

 Киты совсем близко к берегу. С балкона вижу два периодически включающихся фонтана и высовывающиеся черные спины. А вчера впервые наблюдал цирковой номер - громадную тушу целиком выпрыгнувшую из воды. Метрах в двухстах от берега. 

(no subject)

 Возвращаюсь к зацепившей меня рецензии-статье Сонина. В ней много что сразу же вызвало неприятие, но по некторому размышлению я все же выделил главное. Вот как говорит Сонин:

 Принципиальная разница между Эйхманом в Иерусалиме и «винтиком Сталина» в Москве – возможность провести границу «свой-чужой». Как бы ни был последователен человек, убежденный в преступности Сталина, он не может отказаться от логики, в которой Сталин – свой.

 Прежде всего ни в какой логике я не соглашусь признать Сталина своим. Более того, всякий, признающий его своим, сразу становится на неприемлемую для меня позицию. Если попытаться разобрать генезис высказывания Сонина, то оно основано на ложных императивах патриотизма. Мол раз ты принадлежишь (по факту рождения) данному социуму, то этот социум для тебя и свой. Вне зависимости от ценностей, исповедуемых его обитателями. Не соглашусь я с логикой Сонина. Если судьба угораздила меня родиться в бандитской шайке, я имею полное право отказаться признать ее своей, а ее участников своими. А Сонин предписывает мне признавать. Не стану.