To every thing there is a season, and a time to every purpose under the heaven:

Чтение дневников Ивана Серова убеждает меня в их аутентичности. Не могу представить себе, чтобы какой-нибудь Хинштейн, поставивший себе задачу обелить образ палача, сфабриковал бы такие записки. Из каждой строчки вылезает нечеловек, лишенный минимальных намеков на эмпатию, очевидный социопат. Его откровения по поводу организации депортации народов и его личной роли в трагедиях десятков если не сотен тысяч семей вызывают содрогание. Можно было бы предположить, что у Хинштейна свои представления о добре и зле и он сам не понимает, насколько чудовищный образ выглядывает из компилируемых записок, однако мне кажется, что вопрос решается языком. Записки осуществлены таким языком, который придумать может только очень талантливый писатель. Хинштейна в таланте трудно заподозрить. Серов не просто косноязычен. Его косноязычие находится в гармонии со строем мыслей. Отлично видно, как он, стремясь сгладить очевидную крокодилью мотивацию, вдруг перескакивает на пропагандистско-лозунговый стиль, затыкая им прорехи рефлексии.
Отдельного упоминания заслуживает пещерный национализм героя. В описаниях Серова национальность – самоочевидный диагноз. Армяне, азербайджацы, грузины, чеченцы и т.п.  по определению трусы и предатели. Про евреев можно и не упоминать – чего еще от них ждать.
Книжка поучительная, стоит чтения. 

Читаю дневники Ивана Серова. Экспертное мнение Никиты Петрова убедило меня в их аутентичности. Тем более интересно проникнуть в ментальные изгибы этого субъекта. Несмотря на чудовищное косноязычие (редактура Хинштейна мало помогла, а то, боюсь, и приумножила), герой умеет многое рассказать о своих нравственных и идеологческих предпочтениях. Я склонен верить, что он принимал участие в масштабных злодеяниях, и даже иногда руководил ими, не по душевной склонности, а в силу своего понимания государственной или политической целесообразности. Но оттого его ответственность не становится меньше и злодеяния не превращаются в добрые дела. Это к вопросу о необходимости нравственной основы для государственного деятеля. Ломлюсь себе в открытые ворота.